| Халитов Рим Шафикович |
|
Почетный профессор КГАСУ Халитов Рим Шафикович (3.02.1945 - 12.12.2023) Заслуженный строитель РФ, президент СРО РНП "Содружество строителей РТ", президент "Союза строителей РТ"
Родился 3 февраля 1945 года в д. Верхне-Новокутлумбетьево Матвеевского района Оренбургской области. Окончил Казанский инженерно-строительный институт в 1971 году по специальности «Промышленное и гражданское строительство» с присвоением квалификации инженера-строителя. 1962-1963гг. — тракторист колхоза «Кинельский» в Оренбургской области. 1964-1967гг. – служба в морских частях погранвойск. 1971-1972гг. — мастер, прораб СМУ-11 «Промстроя».
Вручение именных стипендий Союза строителей РТ студентам КГАСУ. 17 июня 2011 года. В центре - ректор КГАСУ Низамов Р.К., президент Союза строителей РТ Халитов Р.Ш., директор АСРО «Содружество строителей РТ» Гафиятуллин Р.Р., проректор КГАСУ Загидуллина Г.М., заместитель министра строительства, архитектуры и ЖКХ Ахметшин А.С. исполнительный директор Союза строителей РТ Жарова Л.А.
Халитов Р.Ш. - заслуженный строитель РФ, заслуженный строитель ТАССР, почетный строитель России. Награжден орденами "Знак Почета", "Почет и Слава", "За заслуги в строительстве", медалями "20 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.", "За трудовую доблесть", "300 лет Российскому флоту", "Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов", "50 лет Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.", "За верность Отечеству и Флоту", "200 лет МВД", "200 лет Министерству обороны", "70 лет Северному флоту", "В память 1000-летия Казани" (2005 г.), "За службу в подводных силах", "За содружество во имя спасения". Почетной грамотой РТ, почетным знаком "Строительная слава". В 2010 году по решению Ученого совета КГАСУ присвоено почетное звание «Почетный профессор КГАСУ».
Халитов Р.Ш. и главный жилищный инспектор РТ Крайнов С.А. на юбилее КГАСУ. 2 июня 2015 года Рим Шафикович, будучи студентом, в 1968-1969 годы был командиром ЛССО КИСИ. В 1970-х годах – начальником Всесоюзного штаба ударной комсомольской стройки КамАЗа.
Молодо – не зелено
«Одним из самых молодых бойцов был студент КИСИ Рим Халитов в студенческом отряде из Татарии, который второй раз в своей истории выехал на целинные земли Казахстана в 1964 году. Многие студенты уже прошли службу в армии, другие поступили в институт со средним профессиональным образованием. - У меня за плечами тоже был стаж, после окончания школы я работал механизатором в колхозе и только после этого поехал в Казань поступать в институт. Но все же в тот первый год своего участия в отряде я был моложе других бойцов-студентов. Когда я снова выехал на работу в трудовом летнем семестре, все было иначе. Это случилось через три года, которые прошли в армии, на флоте. Будучи командиром, ты чувствуешь ответственность за все происходящее в отряде. Ведь стройотряд - это дисциплина не хуже армейской! Она необходима, чтобы, во-первых, ни с одним из этих 35 парней, за которых ты отвечаешь, ничего не случилось. А во-вторых, отряд - это братство, команда, в которой каждый должен быть активен. Если требуется, помимо основной строительной работы, добыть бутовый камень или разгрузить вагоны с цементом, стараются одинаково и командир, и комиссар, и бойцы. Так называемый «коэффициент трудового участия» должен быть примерно равным. Но и награда за труд в наших отрядах была достойной. Заработок бойца доходил до двух тысяч рублей, а это были немаленькие деньги для студента (при стипендии в сорок рублей). «Командирская закалка» очень помогла на строительстве КамАЗа, где я несколько лет возглавлял штаб Всесоюзной ударной комсомольской стройки. Там приходилось иметь дело не с отрядами, а с целыми «армиями» людей, которые съезжались на Каму со всех концов страны. В день мы принимали до 500 человек, и каждого из них нужно было обустроить и обучить, потому что далеко не все из приезжающих имели строительные навыки. Многие ехали на КамАЗ под впечатлением от этого грандиозного проекта, чтобы стать участниками истории, этой мечты по созданию автогиганта. Вот такой международный «город» развернулся там в начале 1970-х. Правда, пройти по нему было трудно, ноги утопали в земле, в тяжелой грязи. Бывало, схватишься за трактор и так вытаскиваешь ногу. Мы узнали, что такое туфли, только через три года. Там, на КамАЗе, в условиях небывалого по темпам строительства (уходишь утром из дома одним путем, а возвращаешься уже в обход - на этом месте новый объект или вырыт котлован), как нигде нужно было уметь поддерживать порядок. А этому я научился еще в стройотрядах. Всем молодым людям, ребятам я желаю пробовать себя в этом движении. Мне жаль, когда я встречаю студентов инженерно-строительных специальностей, которые не справляются с элементарной кладкой. Так не найдешь для себя места в отрасли. Ищите возможность во время учебы поучиться еще и в работе, и это обязательно положительно повлияет на вашу дальнейшую профессиональную жизнь. (Из книги «Люди строят себя», посвященной 50-летию ССО в Республике Татарстан, 2013 год).
В 2006 году была выпущена книга Халитова Р.Ш. "Тозелешем - язмышым" на татарском языке, в которую были включены его воспоминания, стихи, публикации и заметки. Через десять лет книга была переведена на русский язык и пополнена новыми мыслями автора и опытом прошедшего десятилетия. Книга "Судьба моя - строительство" на русском языке была издана в 2017 году. Обе книги были подарены автором музею истории КГАСУ и находятся в его фондах. Представляем вашему вниманию отдельные эпизоды из этой книги - картинки из жизни студента Рима Халитова:
В КАЗАНЬ - НА УЧЕБУ Незаметно прошел год работы в деревне. Мы, выпускники средней школы, решили попытать счастье - поступить в вузы. Поскольку все предметы в нашей школе преподавались на татарском языке, нам казалось, что мы, кроме казанских вузов, никуда не поступим. Марс абый в то время учился на последнем курсе Казанского сельскохозяйственного института. Мы с другом Флером Багмановым, решив попытать счастье, поехали к нему в город Казань. Я еще не определился с выбором профессии, но в старших классах, когда писали сочинения на свободные темы, под влиянием популяризации выращивания кукурузы в хрущевский период видел себя агрономом. Сельским жителям не выдавали паспорта. Зато на учете было каждое животное в колхозе, их родословная тщательно фиксировалась в документах. Получив справки из сельского совета, мы со станции Абдулино Оренбургской области впервые выехали в чужие края. А ведь нам еще предстояла пересадка на железнодорожной станции Кинель (от названия реки Кинель, начинающейся в нашей деревне) на поезд «Куйбышев-Казань». Народная мудрость гласит: «Язык до Киева доведет». Слава Аллаху, на том поезде доехали до Казани. Столица Татарстана удивила нас своими масштабами, вывесками на татарском языке, многочисленными троллейбусами, трамваями. Даже не верилось, что ходим по улицам, названия которых знали лишь из книг и газет - улица Баумана, воочию увидели книжное издательство имени Камиля Якуба, знаменитое озеро Кабан, Кремль, башню Сююмбике. Марс абый устроил нас в общежитие сельскохозяйственного института, которое находилось на Ферме-2. К счастью, там в это время (был июнь месяц) оставались жить лишь студенты старших курсов, остальные разъехались - кто на каникулы, кто на практику. Внизу - чистое озеро Кабан, неподалеку - остановка троллейбуса. Марс абый и его товарищ Валиахмет научили нас ориентироваться в Казани. Мы с Флером, впервые оказавшись в большом незнакомом городе (не считая того, что я однажды проходил военно-медицинскую комиссию в Оренбурге), не зная толком русский язык, старались запомнить все, что нам рассказывали. Они повезли нас в центр города, водили по учебным заведениям, рассказывали о специальностях, которые можно получить. Зашли в Казанский государственный университет - вся стена заполнена фамилиями абитуриентов. Нет профессии по душе. То же самое и в химико-технологическом институте. Авиационный институт также напугал меня большим конкурсом, хотя и было желание стать летчиком. Поездив по городу, вышли к инженерно-строительному институту, расположенному на тихой улице Зеленая. Название будущей специальности звучит гордо: инженер-строитель! И абитуриентов здесь было относительно мало. Институт нам, деревенским ребятам, понравился своей компактностью и простотой. Мы решили подавать заявления в КИСИ. Пройдя подготовительные курсы, сдали первичные экзамены по рисованию. Нам повезло, что здесь экзамены можно было сдавать и на татарском языке. За год работы в колхозе я многое успел позабыть. Подготовительные курсы помогли восстановить пробелы в знаниях. Первый экзамен был по математике. Решив примеры и объяснив их по-татарски, получил оценку «5». По физике, как только решил задачу, преподаватель тут же поставил «5». За сочинение по русскому языку - «4». А вот по немецкому языку вышли затруднения. В нашей школе не было постоянного учителя по этому предмету. Из-за этого в аттестатах в графе «иностранный язык» было написано: «Прошел краткосрочные курсы». Это давало возможность поступать в вуз без экзамена. Решив «поболеть» за Флера, я совершенно случайно поехал в день экзамена в институт. На стене были вывешены списки абитуриентов, освобожденных от сдачи экзаменов по иностранному языку. А моей фамилии там не было. Зашел в приемную комиссию: «У Вас нет справки об освобождении, придется сдавать экзамен», - объяснили мне. В школе нам таких справок не выдавали. У татарского народа есть пословица: «Ятып калганчы, атып кал», что в переводе означает «чем лежать без движения, лучше отстреливаться». Решил без подготовки попробовать сдать экзамен по иностранному языку. Немного посидев, подготовил перевод текста и ответ по грамматике. В итоге получил «4». В душе я был очень благодарен учителям немецкого языка Наурузовской средней школы за основательные знания по сокращенной программе. Таким образом, успешно сдав вступительные экзамены, я по приказу ректора профессора В.А. Воскресенского стал студентом группы 02-101 инженерно-строительного института. В первой группе учились в основном ребята, прошедшие службу в армии. Некоторые из них ходили на занятия в военных гимнастерках. Многие девушки тоже имели производственный стаж работы. Друг мой Флер не прошел по конкурсу - не хватило баллов, и он был вынужден перейти на автодорожный факультет.
ЭКЗАМЕН НА САМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ
Моя радость продлилась недолго. Съездив в деревню за вещами и одеждой, по возвращении в Казань я узнал неприятную новость: из-за отсутствия справки о доходах семьи мне отказали в стипендии и общежитии. Посоветоваться было не с кем, Марс абый уехал на каникулы в деревню. Я начал было подумывать, не бросить ли мне учебу вообще. Привезенных из деревни денег хватало только на обратную дорогу. К счастью, в те дни я встретил двух односельчанок, Сахию апа и Сабиру апа, которые учились в пединституте. Заметив, что я без настроения, начали расспрашивать меня. «Ты начинаешь учиться с первого сентября? Может быть, тебе работу подыскать? А о том, чтобы бросить учебу даже не думай», - посоветовали они. Узнав, что с первого сентября нас отправляют в колхоз на уборку урожая, сказали: «Поезжай, а насчет справки напиши письмо родителям, потом снова зайдешь к ректору». И, действительно, проработав в деревне Русские Алаты Дубьязского района на строительстве свинофермы, мы получили по 75 рублей денег. Это равнялось трехмесячной стипендии в институте. Целый месяц колхоз нас бесплатно кормил, обеспечил жильем. За это время я получил долгожданную справку из дома. С приподнятым настроением пошел на прием к ректору Владимиру Александровичу Воскресенскому. Он приветливо встретил меня. Когда я представил ему справку, что мой папа - инвалид войны, мама - домохозяйка, и мы - трое детей - на их иждивении, он сказал: «Стипендия Вам будет начислена с 1 октября, но мест в общежитии уже нет. Придется искать квартиру, а позже мы вернемся к этому вопросу». Я, радостный, побежал искать квартиру. Снял ее на улице Ремесленной, недалеко от института, за 12 рублей в месяц. Со мной в одной маленькой комнатушке проживал парень из Сабинского района Юрий Коржов, тоже первокурсник. Родители его постоянно обеспечивали картошкой. После оплаты за квартиру из моей стипендии размером в 28 рублей оставалось 16 рублей, их мы тратили на покупку керосина для керогаза (рядом с нашим домом находилась лавка), покупали хлеб, сахар, чай и маргарин, чтобы жарить картофель. Хозяйка квартиры Сююмбике апа к нам относилась доброжелательно (мы ей носили воду из колонки), но требовала, чтобы во всем были еще более экономны. Мы по ночам сидели над чертежами, но она не разрешала нам ставить лампочки более 40 ватт. Совместное проживание с Юрой помогло лучше изучить русский язык. Началась большая школа выживания.
ВЗРОСЛЫЕ ИГРЫ
После первого курса нас направили в Казахстан на целину. Эшелон с казанскими студентами остановился на станции Курган. На открытых грузовых машинах нас повезли в областной центр Казахстана - Петропавловск. Наш отряд под руководством Валерия Стекольщикова разместили в центре совхоза «Троицкий» Пресновского района. А небольшой отряд из 12 человек под руководством Дамира Маслахутдинова был отправлен на строительство коровника в красивое село Дачное. В здешних местах жили этнические немцы. Природа Северного Казахстана красива: голубые озера посреди ровных широких полей, в березовых лесах много грибов. Нас расселили в здании местной школы. Я, привыкший к физическому труду, не уступал ребятам, отслужившим в армии. Во время перекуров они стали приказывать мне: «Иди-ка ты, салага, принеси нам воды». «Я такой же человек, как и вы, и я тоже должен отдыхать, идите сами», - отвечаю. На это третьекурсник Морозовский говорит: «Ты же не куришь, поэтому должен идти, а не будешь слушаться - накажем». «Тогда дайте мне папироску, я тоже буду курить», - сказал я и впервые на целине закурил. Эти «старики», оказывается, подсчитывали, сколько раз я их ослушался, и однажды решили меня «судить». Выбрали прокурора, судью, адвоката и палача. 5-6 крепких парней, несмотря на мои сопротивления, скрутили меня. Прокурор решил: «Назначаю ему 12 банок». Я еще тогда не знал, что такое «банка». Адвокат: «Рим еще молодой, много чего не знает, хватит и шести», - говорит. Судья принимает решение - 7 банок. Палач - тот самый Морозовский, крепко привязав к ручке алюминиевой столовой ложки носовой платок, кружа им в воздухе, начал бить меня по мягкому месту. Боль проникает в ягодицу, как будто проткнули шилом, а на глазах - слезы. После экзекуции еще издеваются: «Выбирай, чем тебя освежить - одеколоном, лосьоном или водой?». «Уходите отсюда, вы - нелюди», - ругаюсь я. А прокурор говорит: «Я протестую, вы его наказывали, не снимая штаны». Но судья нашел свое решение справедливым, и меня отпустили. В молодые годы такие моменты, может быть, и нужны. Они учат определенным правилам в жизни коллектива, закаливают. Ребята в студенческом отряде показали мне не только, что такое «дедовщина», но и научили многим тайнам армейской жизни. «Будешь служить на флоте», - пророчили мне. Так оно и случилось.
|
